Рояль

«Мой путь по дороге композитора решили начать с рояля. Рояль был большой, а я маленький, но мы с ним ладили: лет с трёх-четырёх я уже подбирал мелодии. Первую мелодию я сочинил в пять лет. И запомнил её на всю жизнь. Впоследствии мы с поэтом Анатолием Гороховым сделали из нею песню «Соловьиный час». Самому подбирать красивые созвучия мне было интересно – это лучше, чем играть чужую музыку. Но увлечение сочинительством вредит каждодневным упражнениям, а я невзлюбил их, особенно Баха - эти его постоянные секундные интервалы, механику мелизмов, молоточные каскады… Чуть ли не всем детям, начавшим музицировать, Бах даётся тяжело. Это потом мы понимаем, что Бах есть Бах. Бах – Бог! Что именно так, как немецкий гений, и надо писать музыку в компании со Всевышним».

… Сейчас рояль находится в музее, в Баку (фото с сайта Муслима Магометовича).

СТАРЫЙ РОЯЛЬ

Этот старый рояль, помня музыку Деда,

Жил в Бакинской квартире на углу Хагани,

И не смел он мечтать, и не знал, и не ведал,

Что, как прежде, струнАми запоёт, зазвенит.

А когда подходил любопытный мальчишка,

Что ко всем инструментам интерес проявлял,

Трогал клавиши, гладил зеркальную крышку,

То в такие минуты рояль замирал.

Ведь в душе у рояля всегда жили звуки,

И однажды, как будто, сквозь сладостный сон,

Прикоснулися  к клавишам детские руки,

И откликнулся тихою нежностью он.

Как отзывчиво струны его зазвучали!

Не во сне и не в грёзах, а здесь и сейчас!

Пальцы мальчика клавиши перебирали,

Не по-детски задумчивым был «Соловьиный час».

А позднее сроднила их музыка Баха,

И в фантазиях им лишь понятным двоим,

Улетая в иные миры, где ни боли, ни страха, 

Навсегда подружились рояль и Муслим.

А потом они стали совсем  неразлучны,

Даже скрипка с кларнетом вздыхали в тиши…

Голос юноши струнам рояля созвучен

, И, как дружбы венец, - откровенье души.

Но однажды не Бахом, не мелодией модной

В ранний час встрепенулась струной тишина:

Плакал старый рояль «Последним аккордом»,

Растревоженный словом зловещим – «война».

И потом ещё долго печалились струны,

Это эхо сквозь годы поныне звенит,

Был рояль очень стар, а Муслим очень юный,

Но друг друга всегда понимали они.